Вы когда-нибудь бывали в комнате, в которой некогда проживала – не много, не мало – малолетняя принцесса? Нет? Тогда вам повезло. Потому что именно такая комната досталась Ридли. Всё в ней было хорошо: и мягкие кровати, и столы, и люстра, и даже шторы на окнах имелись. За исключением одного: всё это было очаровательно-тошнотного розового цвета. Стены, кровати, люстра, столы и пресловутые шторы – всё было розовым. Могла ли смириться с этим Ридли? Разумеется, нет.
Таким образом, с ее появлением комната несколько преобразилась. Изменить цвет стен посчиталось невозможным, так что их просто старательно задрапировали темной тканью. Впрочем, недостаточно тщательно, ибо сквозь стыки одной ткани с другой нет-нет, да и проглядывает жизнерадостный до поросячьего визга розовый цвет.
Люстру задрапировать, увы, не получилось. Любая ткань с нее спадала, а сниматься она отказывалась напрочь, хотя Ридли не один час провела под потолком, пытаясь ее отвинтить.  Также не сложилось с розовой дверью, ведущей в ванную комнату.
Всё же остальное обрело прочный темный оттенок. Подушки, простыни и одеяло сменили свой розоватый оттенок на  непроглядный черный. Обе кровати теперь были плотно придвинуты друг к другу; очевидно, наличие соседки в этой комнате даже не предполагалось. Кружевные занавеси сменили другие:  длинные, бархатной тяжестью касающиеся пола. Как и всё остальное, они были черными, практически не пропускающими свет. Ну а зачем, по сути, свет некроманту? Правильно, незачем.
Шкафы, по счастью, менять не пришлось. Неизвестно, каким образом они вообще оказались среди всего этого безобразия: массивные, темного дерева, явно простоявшие здесь не одно десятилетие. Впрочем, та взбалмошная куколка, прежняя хозяйка, и тут постаралась: сбоку у одного шкафа красуется искусно вырезанная розовая бабочка. Ее Ридли задвинула стулом с темной обивкой.
В шкафах хранится много барахла: начиная одеждой (подавляющее большинство которой – предсказуемо черное) и заканчивая талмудами в кожаных переплетах на полках. В комнате имеется множество подсвечников, которые расставлены практически на всех горизонтальных поверхностях.
Со столами, увы, повезло не так, как со шкафами. Точнее сказать, вообще не повезло: оба стола были всё того же жизнеутверждающего розового цвета. Единственное, что смогла сделать Ридли, так это накрыть их черными бархатными скатертями.
Ковер на паркетном полу отсутствует.
Вообще вся комната цветовой гаммой в некоторой степени напоминает жилище эмо-переростка. Однако не всегда. В присутствии Ридли комната старательно утопает в тенях, что несколько скрашивает контраст между цветами.
Что же касается входной двери… Ее не сменили, и она оставила свой первоначальный розовый цвет. Зато на ней имеется очень брутальная табличка из черного кованого железа. Табличка лаконично гласит: «Ридли Гласс».